Блог

Об образовании

 

- Как и почему Вы решили стать промышленным дизайнером?

Пром. дизайн только сейчас начинает быть более или менее освещаемой сферой дизайна. Когда я узнала, что такое существует, то сразу поняла, это – оно! Не было у меня никаких мук выбора. Всегда знала примерно, кем я хочу быть.

- А как это проявлялось? Например, когда Вы учились в школе?

В мелочах. Это были вечные поделки. Всегда сделанные своими руками подарки. Все было в комплексе. Ты просто понимаешь сферу, которая тебе интересна. Короче говоря, это было очевидно. А еще я хотела в детстве стать изобретателем.

- Как выбирали, где получить профессиональное образование?

Это связано с тем, как я узнала, что такое пром. дизайн. Собственно, когда я выбирала ВУЗ, начала смотреть, что есть по дизайну. И увидела один институт, в котором был промышленный дизайн. Обратилась к ним. Мне рассказали, и стало все понятно. Так я, собственно, определилась с ВУЗом и с профессией одновременно (прим. ред., Катерина Копытина закончила Гуманитарно-Прикладной Институт, г. Москва).

- Однажды Вы упоминали, что после учебы в Милане (прим. ред., Istituto Europeo di Design) поняли, то, что преподают в России, и что Вы изучали в Милане – диаметрально противоположные вещи. Как прочувствовали эту разницу?

Да, когда я училась, еще не было популярных интернет-журналов, блогов о дизайне. То есть тогда пром. дизайн еще не был раскрученной темой. Конечно, все уже знали, кто такие Филипп Старк и Карим Рашид. Но информации было мало, и сравнить было не с чем. Поэтому то, что мы делали, нам казалось, это – супер.

А потом ты едешь в страну, где пром. дизайн есть, где он был всегда. И ты понимаешь, как и зачем это делается. Ты делаешь продукт, который мало того, что должен нравиться другим, еще нужно осознавать, как сделать, чтобы компания, которая его производит, была в плюсе при этом.

В данный момент это самое сложное – сделать так, чтобы дизайн был рыночной историей. Не просто ты сделал проект, сфотографировал, все счастливы, ты известен, и закончили. Нет. Это должна быть живая вещь. Люди действительно пользуются, покупают, довольны. А вещь работает, служит, и при этом, – классная штука.

- Как профессия влияет на Вашу жизнь? В чём это проявляется?

Сложный вопрос. Критическая или восторженная часть всегда присутствует. Наверное, я по-другому как-то смотрю на предметы, чем другие люди. Но, в целом, я бы просто не стала отделять свою жизнь от своей работы и выяснять какие-то различия "до" и "после". Потому что все это плотно связано. Дизайн – это естественно. 

- Самый интересный проект, с которым Вам приходилось работать?

У меня все проекты интересные. На данный момент, самый интересный – мой светильник Light Bean, потому что здесь я выступаю не только как дизайнер, но и использую комплексный подход. Поскольку я сама занимаюсь его производством и реализацией, это все перерастает в гораздо большие масштабы, чем я планировала.

Вообще-то я не собиралась заниматься производством Light Bean, а так вышло, что он стал очень популярным. Тогда я поняла, что не хочу отдавать его никому, а хочу сама в этом участвовать. Таким образом, появилась компания вокруг этого светильника. И столько всего нового возникло для меня в связи с этим, что, в общем-то, глобальный получился проект.

С поиском подрядчиков, производителей, с общением с магазинами. С тем, что ты узнаешь, как это все происходит, весь бизнес-процесс. И ты понимаешь, насколько реально имеет отношение ко всему остальному то, что ты в начале спроектировал дизайн. То есть если у тебя изначально "косяк" в продукте, то нельзя построить вообще ничего. Собственно, поэтому проект Light Bean сейчас для меня - самый интересный. И я продолжаю им заниматься.

- Можно ли сказать так, что каждый новый Ваш проект интереснее предыдущего?

Хотелось бы, чтобы так было. По крайней мере, так и должно быть. В любом случае, каждый интересен, потому что у меня одинаковых проектов не бывает. Например, я вспомнила сейчас о проекте "Гардероб для театра" (прим. ред., Гардероб для "Гоголь-центра"). Там задача была из разряда, как я люблю, – втиснуть то, что нельзя. Они хотели сделать гардероб в меньшем пространстве, чем это теоретически возможно. Я им говорю: "Ребята, а вы вообще осознаете, что вы хотите?". Они: "Ну, мы – театралы, нам надо". То есть задачу они особо не осознавали, а выкручиваться приходилось мне. В итоге мы все остались довольны. И этот проект мне очень мил.

 

Об особенностях промышленного дизайна в России

 

- Как сегодня можно охарактеризовать понятие "промышленный дизайн"? Как Вы это для себя определяете?

Промышленный дизайн – это, если выражаться простым языком, создание объектов, которые взаимодействуют с людьми. Это может быть, что угодно, от кружки до… Это - мобильный телефон, это – автомобиль. Автопром – отдельная сфера, но это - тоже пром. дизайн. В общем, все, что связано – предмет и человек, то взаимодействие, которое между ними происходит, как правило, это и есть дизайн. Создание предмета, как таковое.

К сожалению, бывает одна загвоздка… Почему-то дизайн часто путают с чем-то другим. Дизайн и искусство – это разные вещи. Вот, это надо уяснить. Грубо говоря, стул в виде скрипки – это не дизайн, это - отдельная единица, которой мы не будем давать название.

А пром. дизайн – это, когда стул делается для того, чтобы произвести его в тираже, чтобы там все было продумано. Это должно быть удобно в производстве, должна быть продумана сборка. Сейчас начинают рассматривать не один, а несколько кругов жизни объекта. Чтобы этот стул можно было разобрать, собрать. Если он стал не модный, закончил свой срок службы, чтобы его можно было утилизировать или использовать иначе.

- Если говорить о стульях. Например, видя в интернете стул от какого-нибудь известного дизайнера, он не всегда представляется удобным. Что это в данном случае? Стул как искусство или стул с точки зрения взаимодействия человека и предмета?

Тут вопрос стоит в задаче. То есть какая была задача, когда этот стул проектировали. Если это – офисный стул, то одна из его задач – быть удобным, не вычурным. От него не должна болеть спина. И, наверное, должен быть мягким.

Если это, например, стул для выставки, то никто не говорит о том, что люди там будут рассиживаться по 8 часов в сутки. Поэтому там стул может быть любой. И его можно назвать объектом дизайна. Все зависит от задачи.

И, кстати, в чем особенность дизайна: он решает задачи. Искусство задачи не решает, кроме тех, что поставил художник перед собой. А в дизайне есть задачи, есть бриф, который ты решаешь.

- Какой смысл этот термин обретает в современной России?

Промышленный дизайн в России сейчас в зачаточном состоянии, и обсуждать пока особо нечего. Не то, что у нас не было дизайна в Советском Союзе. Он был. Просто заводы, на которых все это делалось, были заводами тяжелой, а не легкой промышленности. Из-за этого сковородки - кондовые. Бытовые предметы были произведены на тех же заводах, где были танки произведены. Поэтому качество было либо с перебором, либо предметы страдали изяществом. Не то, что тогда не было хороших пром. дизайнеров. Они может и были, их называли художниками-проектировщиками, но не позволяло работать оборудование, и условия, в которые они были поставлены.

А сейчас вообще никаких заводов нет. В этом и проблема. Пром. дизайна не будет до тех пор, пока не будет возвращена культура быта. У нас нет культуры быта как таковой. Ее зарубили прямо на корню. Никто не понимает, что все может быть вокруг удобно, складно, аккуратно. Все как-то приноровились, как всегда делали. И, получается, что никому не приходит в голову, что можно сделать удобную вещь для какого-то отдельного действия.

Поэтому и путают дизайн с красотульками. Люди смотрят на западные вещи, оценивают дизайн по красоте, не понимая, что красота – это скорее побочное явление. Если это, конечно, не выставочный стул.

- Каким Вы видите развитие промышленного дизайна в мире – в целом, и в нашей стране – в частности?

Сейчас пром. дизайн, в целом, в кризисе. Никто толком не знает, в какую сторону двигаться, кроме как "эко". Но с "эко" тоже есть проблема, потому что никто до конца не знает, что это. И рынок завален.  Все понимают, что такими темпами продолжать нельзя. Продолжают, но, на самом деле, понимают, что совсем недолго нам осталось. Конечно, многие пересматривают сейчас свое отношение, но я не знаю, во что это выльется.

- Вы общаетесь с промышленными дизайнерами из других стран, например, с Вашими сокурсниками?

Общаюсь с ребятами, с которыми работала у Маттео Раньи (прим. ред.,www.matteoragni.com). А из российских никто не остался в профессии.

- С чем это связано?

В России понятно, почему люди в профессии не задерживаются. Очень сложно себя здесь реализовать и сложно работать. Заказчики в России не понимают, зачем им это нужно. Мало, кто понимает, сколько это стоит и сколько усилий это требует. Поэтому в России и мало специалистов. Хотя их, как бы, достаточно. Наш рынок пока только готовится. Радует, что сейчас знают, что вообще такое промышленный дизайн. Раньше приходилось объяснять.

А что касаемо других ребят…, например, в Европе – кризис. В Милане вообще все заводы закрываются. Это связано и с финансовым кризисом в Италии, и с тем, что производства переезжают в Азию. Что и было предсказуемо. Так что там молодые дизайнеры тоже часто работают на портфолио несколько лет, параллельно подрабатывают в смежных сферах, например, графическими дизайнерами или пишут статьи о дизайне.

- Не приведет ли это к такой ситуации, что все добрые начинания талантливых людей в Европе "заглохнут" из-за Азии и Китая?

Ну, с Китаем-то, на самом деле, проблемы нет. Они – хорошие исполнители. Тут самое главное – следить за процессом. Они сделают ровно такого качества, как им заплатят. Сейчас абсолютно все крупные производства находятся уже в этих странах, в Азии. Некрупные производства все еще остаются локальными.

Я произвожу светильники в России, рядом с Москвой. То есть для меня это не проблема. Более того, я вижу ценность в том, что они производятся здесь. Мне не надо ехать в Китай. Я сама за этим слежу. Я лично знаю людей, которые их вытачивают, кто производит провода. Мелкие производства, скорее всего, так и будут оставаться. В этом есть свои плюсы.

Сейчас есть много маленьких студий: в Швеции, в Скандинавии. Вот эти скандинавские компании у себя и производят. А совсем крупные едут в Азию. В России совершенно не конкурентоспособные производители. Например, работать с пластиком в России невозможно. Очень дорого получается. А работать с деревом, наоборот, в России хорошо. Так и получается, что крупные туда едут, мелкие здесь остаются.

- Означает ли это, что перспектив у промышленного дизайна здесь в России больше, поскольку все сейчас начинают осознавать его необходимость, открываются мелкие производства?

Между собой мы говорим об этом преимуществе уже лет 5. И, действительно, оно либо есть, либо будет. Пока это очень мало проявляет себя. Хотя тенденции – отличные. Например, недавно вышла статья "30 объектов российских промдизайнеров" (прим. ред., статья из "Афиша.Город"). Мы все встрепенулись и поняли, что-то происходит, потому что такую цифру видим впервые. Обычно статьи выходят, ну о трех дизайнерах, ну о пяти. А тут 30. У нас были бурные обсуждения на эту тему.

Небольшие производства сейчас сами все делают, я называю это ремесленничеством. Например, мой петербургский знакомый Саша Каныгин (прим. ред.: Александр Каныгин, www.alexanderkanygin.com) сейчас все придумывает и делает сам. И в этом ценность его продукта. Хотя, это – абсолютный дизайн-продукт. Я думаю, что в России с этого начнется. А потом, глядишь, и перерастет в мейнстрим. Тогда и появятся крупные компании и заказчики.

 

О 3D печати и ее применении в пром. дизайне

 

Для Катерины мы на 3D принтере напечатали деталь из белого полиамида и покрасили ее в желтый цвет. Пользуясь случаем, мы узнали в подробностях у главной героини, как же она будет использовать это изделие, и пообщались на тему 3D печати.

- В каком проекте Вы решили использовать прототип, напечатанный на 3D принтере?

Эта деталь для светильника LightBean 2.0. Она сокращает время сборки и, вообще, делает ее проще и лучше. 

Прототип был сделан для копирования. C него сняли силиконовую форму и теперь делают копии в пластике. В будущем я планирую отливать такие детали в пресс-форме, но первые несколько сотен решила сделать таким образом.

- Какое впечатление на Вас произвела готовая деталь?

Очень понравилось покрытие детали, оно – неожиданно бархатистое. И цвет классный получился. Ярко-желтый, как я хотела.

- Будете ли Вы еще что-нибудь печатать в будущем? Для каких целей, может быть, проектов?

Да, я довольно часто пользуюсь 3D печатью. Для меня это – настоящее спасение, так как я не люблю и особо не умею делать чистовые макеты.  Скоро выйдут новые светильники из литьевого материала, так что форму опять же буду делать с печатной модели.

- Доводилось ли Вам раньше использовать 3D печать в своих проектах? Если да, то каким образом?

Сейчас я разрабатываю проект, который тоже с освещением связан. Я намеренно делаю 3D, по которому потом буду отливать керамику. Поскольку, например, геометрические формы сложно делать руками, вылепить из пластилина.

В общем, я уже давно пользуюсь 3D печатью. И знаю, что этим широко пользуются многие пром. дизайнеры. Как правило, печатаются прототипы. Я недавно закончила проект, где только первый тираж – 10 тысяч штук. Естественно, не обошлось без 3D печати.

- Вам понравился тот результат, которого Вы достигли, при первом использовании 3D печати?

Да, конечно. Первый раз особенно впечатляет. Я обожаю 3D печать.

- Если бы сейчас Вы могли бы вернуться во времени и применить технологии 3D печати к любому из своих завершенных проектов, что и как бы Вы сделали?

Наверное, я бы сделала светильник "Milto". Там есть маленькие пластиковые детальки, которые я вырезала на ЧПУ.  В итоге, когда инженер над ним поработал, он уже сделал их другим способом, вместо которого можно было бы использовать 3D печать.

- Какое будущее на Ваш взгляд у 3D печати в области промышленного дизайна?

Эта технология уже вовсю используется. У нее не то, что какое-то будущее, у нее уже хорошее настоящее. Все, кого я знаю, активно пользуются.

Я, например, первый раз вижу у Вас такие классные покрытия. Для меня это, пожалуй, новинка. Мне нравится вот этот "пушистый" эффект и покрашенные детали тоже.

​

 

Вообще весь мир обсуждает, что скоро у каждого дома будет стоять 3D принтер. Мы не будем покупать вещи в магазинах, а будем просто приобретать файлы 3D моделей и распечатывать.

- Вы считаете, что это реально?

Даже не знаю. Я не особо вникаю в настолько оторванные от моей реальности вещи. Хотя я и промышленный дизайнер, сейчас мне дома был бы 3D принтер ни к чему.

Мне интересно с точки зрения материалов, как это будет развиваться. Я слышала, что уже печатают камнем, печатают хлебом. Это занятно. Хотя 3D печать еды меня не очень вдохновляет. Что касается несъедобных материалов, то это интересно.

- Что бы Вы посоветовали своим коллегам – промышленным дизайнерам при использовании 3D печати? С чего они могут начать, применяя эти технологии в своей работе?

Посоветую сделать хорошую 3D модель.

- Все ли промышленные дизайнеры могут моделировать?

Не все, в принципе, владеют 3D. Но большинство уже владеют. Как в школе уже с начальных классов учат программированию, так и дизайнеры скоро смогут хорошо владеть 3D программами. Потому что они развиваются, упрощаются.

Фантастично звучит то, что люди будут сами делать модели. Но вполне реально то, что люди смогут покупать файлы с готовыми моделями и уже их потом распечатывать. Лет через …дцать это будет возможно. Но не в ближайшие 10 точно. Никто не будет морально к этому готов.

А профессионалы уже давно пользуются.

 

О себе

 

- Что Вас вдохновляет в работе?

Я не знаю, как правильно отвечать на этот вопрос. У меня в этом смысле все просто. Например, клиент  говорит: "У меня есть такая-то задача". Это звучит достаточно сухо. Но я не люблю выдавать банальные, неинтересные результаты. Я люблю решить и сделать так классно, чтобы я была довольна, и клиент был доволен. Однако вдохновением это трудно назвать. Но, на самом деле, по ощущениям это абсолютно то.

- Можно ли тогда сказать, что Вас вдохновляют задачи?

Да, задачи – это важно. Даже когда мне какая-то идея придет в голову, когда я что-то увидела, или увиденное мне о чем-то напомнило. Например, я думаю: "надо сделать новый светильник", я все равно ставлю перед собой задачи. Мне надо себя в рамки загонять. Только тогда можно получить неожиданный результат. Просто из головы такие вещи не придумываются. Мне бы никогда не пришло в голову сделать полутораэтажный гардероб. Зачем? А когда есть такая задача, то ты понимаешь, что это должно быть.

- Есть ли у Вас "голубая" мечта в профессии?

Да, я ее реализовываю.

Хочется иметь производственную компанию и создавать предметы, которые я сама хочу, чтобы были произведены. А потом смотреть, как люди с удовольствием ими пользуются. Что касается дизайн-консультаций, то тут можно развиваться до бесконечности. Интересно было бы поработать на стыке науки и дизайна.

- Какие у Вас любимые цвета? Материалы?

Нет такой вещи, как любимые цвета. Цвет – это просто инструмент, который ты выбираешь, когда тебе нужно. Сам по себе цвет не живет.

Из материалов я люблю дерево. Многие любят дерево. Я объясню почему. Потому что в России оно легкодоступно, приятное на ощупь, приятное на запах. С ним легко работать.

Еще литьевые материалы мне интересны. Я мало работала с керамикой и с цементом. Но мне хочется их попробовать. То, как они себя ведут в процессе. То есть делаешь одну формочку, делаешь вторую, заливаешь. Сам процесс захватывает.

- Вы успели посотрудничать с такими брендами, как Lavazza, Jannelli&Volpi, Fabbrica del Vapore, Campari, W-eye, Cartier, Disney, Bell’Arte и другими. С какими брендами, компаниями Вы безоговорочно согласились бы поработать, если бы Вам предложили? Почему?

С Campari с удовольствием. Они – классные ребята. У них же целая гигантская компания, они производят не только напиток Campari, но и сопутствующие предметы: бутылочки, мебель для своих кафе. Откуда я их знаю? – Когда я работала в Италии, в дизайн-студии Маттео Раньи, у нас было очень много проектов, связанных с Campari. Они даже свои книги производят. У нас в студии проектировались эти стулья, столы, стенды.

У них, вообще, очень значимая бутылочка. Она спроектирована в 1932 году итальянским художником-футуристом Деперо Фортунато, и дизайн с тех пор не меняется, а делают всякие новые интересные штуки для бутылочки. Например, Маттео сделал аксессуар для бутылочки, чтобы она стояла на барной стойке и выглядела как бокал. Очень изобретательно.

- На кого из промышленных дизайнеров Вы равняетесь в своем творчестве?

Наверное, ничего нового я не скажу. Мне нравятся Achille Castiglioni, Ronan & Erwan Bouroullec. Очень нравятся скандинавы Note design studio. Итальянец Luca Nichetto. Кстати, только что он выпустил новый потрясающий чайный набор совместно с Лерой Моисеевой. Это очень радует.

Хотя итальянцы сейчас меньше нравятся. Англичане Edward Barber и Jay Osgerby (BarberOsgerby design), они делали олимпийский факел для летней олимпиады в Лондоне-2012.

- Чему бы Вы научили тех ребят, которые сегодня хотят посвятить себя промышленному дизайну?

Не заканчивать проект на визуальной 3D модели. Надо обязательно делать физическую модель, чтобы понимать, как это работает. Сейчас просто очень многие делают 3D-хи и на этом заканчивают. Но это не самое интересное. Самое интересное – это увидеть результат в физическом мире. А потом они уже сами поймут, что они сделали. Классно это или не классно.

Автор: Дарья Казовская

Фотографии: Мария Андреева

Сайт Катерины Копытиной: katerinakopytina.com